faire toutes les

- Je vous répète que je la connais, que je connais son père. Elle a cinq sœurs. - Et elle fait bouillir la marmite? (H. Duvernois, La Poule.) — - Я говорю вам, что знаю ее и знаю ее отца. У нее пять сестер. - И она кормит всю семью?

J'envoie incognito au "Sémaphore" de Marseille une correspondance qui m'aide à faire bouillir ma marmite. - c'est une de mes petites hontes cachées. (É. Zola, Correspondance.) — Время от времени я посылаю в марсельский "Семафор" какую-нибудь статейку без подписи, которая дает мне дополнительные средства к существованию; это один из моих тайных грешков, которых я стыжусь.

Ces conversations d'apparat font les délices des échotiers, des chroniqueurs atteints de stérilité. De quelque côté que souffle le vent, sous quelque drapeau qu'ils se rangent, comme le maître professe, tour à tour, avec une ardeur égale, toutes les opinions, ils y trouvent toujours de quoi faire bouillir leur pot. (J.-J. Brousson, Anatole France en pantoufles.) — Эти рассчитанные на эффект разговоры - истинная находка для выдохшихся газетчиков: в какую бы сторону ни дул ветер и каковы бы ни были их политические направления, ибо мэтр провозглашал поочередно и с одинаковым пылом самые разнообразные мнения, они всегда находили в них чем поживиться.

Elle le pria de ne pas fumer dans le salon, essaya de lui faire maigre, par bon genre. (G. Flaubert, L'Éducation sentimentale.) — Розанетта просила Фредерика больше не курить в гостиной, пыталась заставить его есть постное ради приличия.

- Nous faisons maigre, dit monsieur Alain. Si nous allons à la messe tous les matins, vous devez deviner que nous obéissons aveuglément à toutes les pratiques, même les plus sévères, de l'Église. (H. de Balzac, L'Envers de l'histoire contemporaine.) — - Мы соблюдаем посты, - сказал господин Ален. - Уж если мы каждое утро ходим в церковь, то можно догадаться, что мы свято выполняем все церковные обряды, даже самые строгие.

- J'ai faim. Qu'est-ce que tu nous as préparé en l'honneur de dimanche?.. - Des tomates. Aujourd'hui il n'y a pas le domestique, j'ai pensé qu'on pouvait faire un peu maigre. (G. Baissette, Ces Grappes de ma vigne.) — - Я хочу есть. Что ты нам приготовила по случаю воскресного дня?.. - Фаршированные помидоры. Сегодня нет прислуги, и я подумала, что можно немного попоститься.

- À propos... J'allais oublier... Il faut que je vous remette de l'argent pour le ménage... Voici toujours cent francs... Tout à l'heure je ferai de la monnaie. (G. Simenon, Le fils Cardinaud.) — - Кстати... Чуть не забыл... Мне нужно передать вам деньги на хозяйство... вот опять сто франков... Сейчас я разменяю.

L'autre jour, j'étais entré dans un de ces cafés où l'on fait d'assez bonne musique, quoique d'étrange façon: avec cinq ou six instruments, complétés d'un piano, on joue toutes les symphonies, les messes, les oratoires... Il paraît que cela est utile à l'art. Pour qu'il puisse circuler à travers les hommes, il faut bien qu'on en fasse de la monnaie de billon. (R. Rolland, La Nouvelle journée.) — Как-то вечером я зашел в одно из тех кафе, где можно послушать довольно хорошую музыку, хотя и в несколько странном исполнении. На пяти-шести инструментах в сопровождении рояля здесь исполняют любую симфонию, мессу, ораторию... Наверное, это полезно для пропаганды искусства. Чтобы пустить его в обращение среди людей, приходится разменивать его на мелкую монету.

Ces coquets mensonges, que débitent presque toutes les femmes dans la situation où se trouvait Valérie, faisaient entrevoir au baron les roses du septième ciel. Aussi, Valérie fit-elle des façons... (H. de Balzac, La Cousine Bette.) — Эта кокетливая ложь, на которую не скупятся все женщины в положении Валерии, сулила барону райское блаженство. Поэтому она продолжала свою жеманную игру...

Je n'ai pas le droit de faire des façons. Il faut avoir tout tenté, avant de crever. (R. Rolland, La Foire sur la place.) — Я не вправе разводить церемонии. Надо все испробовать, прежде чем околеешь.

Moi, j'ai fait de mon mieux pour répondre à toutes les questions dont on m'accablait. (S. de Beauvoir, Les Mandarins.) — Я делала, что могла, чтобы ответить на все вопросы, которыми мне досаждали.

D'ailleurs quels que soient mes griefs contre Jérôme, je reste fidèle admiratrice de son œuvre et la servirai de mon mieux, avec une abnégation totale. (A. Maurois, Nouvelles.) — Впрочем, каковы бы ни были мои претензии к Жерому, я продолжаю быть верной почитательницей его творчества и буду всячески помогать ему с полным самопожертвованием.

Et puis, je n'aurais jamais cru payer trop cher un si grand et rare plaisir. Enfin j'étais résolu à faire l'école buissonnière. (A. France, La Vie en fleur.) — Кроме того, никакая плата не показалась бы мне слишком дорогой за столь великое и редкое удовольствие. Словом, я твердо решил сбежать с уроков.

Gaston. Mais je fais l'école buissonnière et je ne serai pas reçu à mon examen. Revenons à cette horrible histoire qu'il serait si agréable de ne pas savoir et qu'il faut que j'apprenne de bout en bout. (J. Anouilh, Le Voyageur sans bagages.) — Гастон. - Но я бью баклуши и провалюсь на экзамене. Вернемся к этой несносной истории, которую было бы приятно не знать и которую мне приходится учить от корки до корки.

Elle [Colette] est seule. Seule elle fut. Seule elle reste. Et je tiens à le souligner car, chose étrange, c'est en n'étant d'aucune école, et en faisant l'école buissonnière, qu'elle a rallié toutes les écoles. (J. Cocteau, Colette.) — Колетт одна. Она была одна и остается одна и неповторима. Я хочу подчеркнуть, что как это ни странно, она, не принадлежа ни к одной школе и не следуя проторенным путем, именно поэтому близка всем школам.

Le roi fit un grand ha! comme un homme oppressé et qui tout d'un coup respire. (Saint-Simon, Mémoires.) — У короля вырвалось громкое "ах!", как у чем-то угнетенного человека, вдруг издавшего вздох облегчения.

Toutes les fois qu'il lui échappait quelque chose de plaisant, il le ponctuait à la fin d'un ha... poussé du fond des poumons, mais unique et d'un effet singulier. (G. de Nerval, Contes et Facéties, La Main enchantée.) — Всякий раз, когда он лишался какого-нибудь удовольствия, его реакция всегда заканчивалась громким "ох!", исторгнутым из самой глубины легких, но единственным и несколько странным.